Частные Жизни

   Действующие лица:                                                                                               

С и б и л л а  Ч е й з

Э л л и о т  Ч е й з

В и к т о р  П р и н н

А м а н д а  П р и н н

Л у и з а                                                                                                                                                   

Действие первое

Гостиница французского курортного городка. Терраса, которую делят на две половины поставленные в ряд кадки с невысокими деревцами. В глубине каждой половины -- створчатые двери, с оранжевыми и белыми навесами, защищающими от летнего солнца. Параллельно рампе идет баллюстрада. По обе стороны от зеленой "границы" одинаковая плетеная мебель: пара кресел и стол.

Восемь часов вечера. Где-то неподалеку играет оркестр. Открываются двери правой части террасы, и появляется Сибилла Чейз, хорошенькая блондинка, одетая в изящный дорожный костюм. Она проходит к баллюстраде, вдыхает полной грудью и осматривается с выражением радостного удовлетворения.

С и б и л л а. Эллиот, милый! Иди скорей сюда. Здесь так чудесно.

Э л л и о т (голос). Иду, иду.

Через несколько мгновений на террасу выходит Эллиот, стройный симпатичный мужчина лет тридцати, на нем также дорожный костюм. Он подходит к Сибилле и задумчиво смотрит вдаль. Сибилла берет его под руку.

Э л л и о т. Да, вид неплохой.

С и б и л л а. Божественный. Смотри, яхта! Как красиво огни в воде отражаются. Милый, я так счастлива!

Э л л и о т. В самом деле?

С и б и л л а. А ты разве нет?

Э л л и о т. Разумеется, да. Я ужасно счастлив.

С и б и л л а. Только подумать. Мы с тобой -- муж и жена.

Э л л и о т. Да, дело кончилось трагически.

С и б и л л а. Не смейся. Не стоит иронизировать над нашим медовым месяцем только потому что в твоей жизни он не первый.

Э л л и о т (хмурясь). А вот это уже глупо.

С и б и л л а. Ты обиделся?                                                                                      

Э л л и о т. Немного.

С и б и л л а. Миленький, не сердись, я не хотела. Ну, поцелуй меня.

Эллиот целует Сибиллу и кладет руку ей на плечо.

С и б и л л а. Нет, ты без любви поцеловал.

Э л л и о т (снова целует ее). Так лучше?

С и б и л л а. Надо три раза. Я суеверна.

Э л л и о т (целуя). Ты прелесть.

С и б и л л а. Скажи, ты рад, что на мне женился? (Отходит на шаг, не выпуская его руки.)

Э л л и о т. Конечно, рад.

С и б и л л а. Нет, ты очень рад?

Э л л и о т. Я рад неописуемо и невыразимо.

С и б и л л а. Я так счастлива

Э л л и о т. Пойдем, надо переодеться. (Держа ее за руку, делает шаг к двери.)

С и б и л л а. А ты больше рад, чем когда женился на своей первой жене?

Э л л и о т (выпуская ее руку). Ну вот, опять эта шарманка.

С и б и л л а. Потому что я все время о ней думаю, и ты тоже.

Э л л и о т. Ничего подобного. (Садится в кресло.)

С и б и л л а (подходя к баллюстраде). Она ведь была красивая, да? Эта твоя Аманда?

Э л л и о т. Очень.

С и б и л л а. Красивей меня?

Э л л и о т. В миллион раз.

С и б и л л а. Эллиот!

Э л л и о т. Она была красивая, гибкая, с тонкими изящными руками, с длинными стройными ногами, и танцевала она грандиозно. Ты, кстати, совсем не умеешь танцевать.

С и б и л л а. Может, она и на рояле играла лучше чем я?

Э л л и о т. На рояле она вообще не играла.

С и б и л л а. То-то. Может, у нее были лучшие организаторские способности?

Э л л и о т. Не было. И еще у нее не было твоей матери.

С и б и л л а. Мне кажется, ты не очень-то любишь мою мать.

Э л л и о т. Не люблю? Да я ее терпеть не могу!

С и б и л л а. Поверь, в глубине души она очень хорошая.

Э л л и о т. Значит, до такой глубины я еще не докопал.

С и б и л л а. Меня очень огорчает, что ты ее не любишь.

Э л л и о т. Чепуха. (Поднимается с кресла.) По-моему, ты и замуж-то за меня вышла только для того, чтобы сбежать от нее.

С и б и л л а. Я за тебя вышла, потому что я тебя люблю.

Э л л и о т. О, Господи, Господи.

С и б и л л а. Я тебя в миллион раз больше люблю, чем Аманда. Уж я-то не мучила бы тебя, так как она.

Э л л и о т (закуривая сигарету). Мы мучали друг друга обоюдно.

С и б и л л а. Нет, все было из-за нее, ты же сам знаешь.

Э л л и о т (с чувством). Да, да, да! Все было из-за нее!

С и б и л л а. Быть такой дурой, чтобы потерять тебя!

Э л л и о т. Мы оба потеряли друг друга.

С и б и л л а. Нет, это она тебя потеряла. По своей вредности и глупости.

Э л л и о т. Может, хватит уже про Аманду?

С и б и л л а (усаживаясь в кресло). Но лично я очень рада. Потому что если бы не ее отвратительный характер и ее неверность, мы бы сейчас не были вместе.

Э л л и о т. Ну, неверной она не была.

С и б и л л а. Откуда ты знаешь? А я вот уверена, что была. Поспорить могу, что она тебе изменяла каждые пять минут

Э л л и о т. Чтобы изменять каждые пять минут, Аманде не хватило бы пунктуальности. (Закуривает.)

С и б и л л а (помолчав, с надеждой). Ты ведь ее ненавидишь, да?

Э л л и о т. Ненавижу? Да нет. Скорее, презираю.

С и б и л л а (удовлетворенно). Ну, это даже лучше.

Э л л и о т (опершись на баллюстраду и глядя вдаль). Но при этом мне ее жалко.

С и б и л л а. Это почему же?

Э л л и о т. В ней есть что-то трагическое. Такая судьба -- вечно все усложнять, и во всем запутываться.

С и б и л л а. Да сама она во всем виновата, не вижу, почему ее надо жалеть.

Э л л и о т. У нее были и хорошие качества.

С и б и л л а. Просто ты очень уж добрый. Она же всю твою жизнь в ад превратила. Любой другой на твоем месте испытывал бы злорадство.

Э л л и о т. К чему весь разговор? Это уже далекое прошлое.

С и б и л л а. Пять лет -- не такое уж далекое.

Э л л и о т. Достаточно.

С и б и л л а. Скажи, а ты мог бы снова ее полюбить?

Э л л и о т. Хватит, Сибилла.

С и б и л л а. Нет, скажи, мог бы?

Э л л и о т. Ну, конечно, нет, я же тебя люблю.

С и б и л л а. Меня ты любишь не так как ее, я это чувствую

Э л л и о т (зайдя за спинку ее кресла). Пожалуй, моя любовь к тебе идет больше от разума.

С и б и л л а. И слава Богу. Именно о такой любви я мечтала.

Э л л и о т. И была права. Любовь -- не любовь, если в ней нет разума, доброты и покоя. Любовь -- это нечто надежное, светлое, мирное. Нечто уютное и теплое (садится на край стола), без глупых истерик и сцен ревности. Вот чего мне хочется, и, как я теперь понимаю, хотелось всегда. Надеюсь, дорогая, это не кажется тебе слишком скучным.

С и б и л л а. Милый, разве с тобой может быть скучно!

Э л л и о т. Я намного старше тебя.

С и б и л л а. Совсем не намного.

Э л л и о т. На семь лет.

С и б и л л а. Смотри -- когда смолкает оркестр, здесь слышен шум прибоя.

Э л л и о т. Завтра с утра пойдем на пляж.

С и б и л л а (подходя к баллюстраде). Только я загорать не буду.

Э л л и о т. Почему?

С и б и л л а. Ненавижу загар на женщинах.

Э л л и о т (тоже подходит к баллюстраде). Хорошо, не загорай. Надеюсь, мужской загар у тебя ненависти не вызывает?

С и б и л л а. Конечно, нет. Мужчинам загар идет.

Э л л и о т. У нашей юной леди, похоже, твердые принципы.

С и б и л л а. В каком смысле?

Э л л и о т. Все -- по полочкам.

С и б и л л а. Ты это о чем?

Э л л и о т. А настоящий мужчина, по-твоему, конечно, обязан курить трубку. Так ты скажи, если надо я начну курить.

С и б и л л а. Да, я люблю, когда мужчина похож на мужчину. Но, может, я тебя как-то не так поняла.

Э л л и о т. Но ты еще научишься понимать меня и будешь обо мне заботиться, правда?

С и б и л л а. Я постараюсь научиться понимать тебя.

Э л л и о т. А заодно командовать мной, да так, что я и не замечу.

С и б и л л а. Ты что, хочешь меня обидеть?

Э л л и о т. Вовсе нет, просто интересно.

С и б и л л а. Что?

Э л л и о т. Мне интересно, что у тебя на уме, какие твои истинные намерения.

С и б и л л а. Мои намерения? О чем ты?

Э л л и о т. Ну да, конечно, ты меня любишь, и все такое, но должны же у тебя быть какие-то намерения.

С и б и л л а. Я даже понятия не имею -- о чем ты говоришь!

Э л л и о т. Возможно, они у тебя пока в подсознании. Древний инстинкт побуждает тебя накапливать полезную информацию на будущее, и ты исподволь наблюдаешь за мной, как этакий зоркий котенок.

С и б и л л а. А вот сейчас ты меня уже, и правда, обидел!

Э л л и о т. Чем? Я же сказал "котенок", а не "кошка".

С и б и л л а. Котята вырастают и становятся кошками.

Э л л и о т. Надеюсь, ты постараешься этого избежать. (Смотрит куда-то вдаль.)

С и б и л л а (снова подходит к нему и берет под руку). Что с тобой, милый? Может быть, ты проголодался?

Э л л и о т. Ничуть.

С и б и л л а. Ты вдруг стал такой мрачный, так зло говоришь. Да, я веду себя чисто по-женски. Но это вовсе не значит, что я коварная и расчетливая.

Э л л и о т. Я не сказал, что ты коварная и расчетливая.

С и б и л л а. Терпеть не могу этих мужеподобных женщин, которые шумят и всюду лезут.

Э л л и о т. Я-то и женоподобных мужчин не выношу, которые лезут.

С и б и л л а. И мне казалось, после Аманды тебе хочется тихой женской ласки и покоя.

Э л л и о т. Да что ты все время про Аманду?

С и б и л л а. А разве это не естественно?

Э л л и о т. Что тебя конкретно интересует?

С и б и л л а. Из-за чего ты на самом деле с ней развелся?

Э л л и о т. Это она со мной развелась -- по причине моего грубого обращения и супружеской неверности. Я провел целый уикэнд в Брайтоне с дамой по имени Вера Уильямс. У нее была самая грязная щетка для волос из всех, что я видел

С и б и л л а. Неуместное благородство. Скажи, почему ты сам не подал на развод?

Э л л и о т. Это не было бы поступком джентльмена, как к этому слову ни относись.

С и б и л л а. По-моему, она слишком легко от тебя отделалась.

Э л л и о т (вставая). Я прошу раз и навсегда прекратить разговор на эту тему.

С и б и л л а. Хорошо, милый, больше не буду.

Э л л и о т (глядя вдаль). Не хочу больше ни видеть ее, ни слышать ее имени. Никогда.

С и б и л л а (также глядя вдаль). Хорошо, миленький.

Э л л и о т. Это ясно или нет?

С и б и л л а. Да, миленький. (Помолчав.) А медовый месяц вы с ней где провели?

Э л л и о т. В Сен-Морице. И хватит уже.

С и б и л л а. Ненавижу Сен-Мориц.

Э л л и о т. Я тоже ненавижу. Смертельно.

С и б и л л а. Ну и как она на лыжах катается?

Э л л и о т (поворачиваясь к ней лицом). Мы ужинать будем здесь, внизу, или пойдем в казино?

С и б и л л а (обнимая его за шею). Я тебя люблю. Очень, очень, очень, очень.

Э л л и о т (тянет ее за руку.) Прекрасно. Пойдем, переоденемся.

С и б и л л а (тянет его назад). Сперва поцелуй.

Э л л и о т (поцеловав ее). Так что, в казино?

С и б и л л а. Давай в казино. (Снимает сумку с баллюстрады.) Ты что, любишь играть в карты? Ты мне раньше не говорил.

Э л л и о т. Так, от случая к случаю.

С и б и л л а (взяв его за руку). Тогда я сяду за твоим креслом и тебе пойдет хорошая карта.

Э л л и о т. Вот тут-то и начнется самое страшное.

Сибилла вместе с Эллиотом скрываются в своем номере. После небольшой паузы из другого номера выходит Виктор Принн, довольно привлекательный мужчина лет тридцати-тридцати пяти. На нем легкий дорожный костюм. Он осматривается, вдыхает воздух полной грудью.

В и к т о р (зовет). Аманда!

А м а н д а (голос). Что?

В и к т о р. Иди скорей, здесь потрясающий вид.

А м а н д а. Я еще мокрая после ванны. Сейчас приду.

Виктор подходит к столу и выбивает свою трубку. Появляется Аманда. Она очень элегантна, с живым лицом и прекрасной фигурой. На ней легкий халат.

А м а н д а. Я тут схвачу воспаление легких. Как пить дать.

В и к т о р. Господи!

А м а н д а. В каком смысле?

В и к т о р. Ты выглядишь божественно. (Берет ее руку в свою.)

А м а н д а. Спасибо, дорогой.

В и к т о р. Как будто сошла с рекламного плаката.

А м а н д а. Надеюсь, с приличного?

В и к т о р. Мне до сих пор не верится. Мы тобой здесь, вдвоем, и ты -- моя жена!

А м а н д а (потершись щекой о его плечо). Какая колючая ткань.

В и к т о р. Тебе не нравится?

А м а н д а. Пожалуй, слишком жесткая.

В и к т о р. Ты меня любишь?

А м а н д а. Ну, естественно, именно поэтому я здесь.

В и к т о р. А ты меня сильнее любишь, чем любила...

А м а н д а (перебивая). О, я умоляю!..

В и к т о р. Нет, скажи, ты меня любишь сильнее, чем любила Эллиота?

А м а н д а. Я уже не помню, все это было давно. (Садится в кресло возле деревьев.)

В и к т о р. Не так уж и давно.

А м а н д а. Целую жизнь тому назад.

В и к т о р. Охотно бы свернул его поганую шею.

А м а н д а (со смехом). За что?

В и к т о р. За то, что он тебя мучал.

А м а н д а. Это был обоюдно.

В и к т о р. Чушь! Виноват был он. И ты это знаешь.

А м а н д а. Да, теперь я тоже пришла к такому выводу.

В и к т о р. Скотина.

А м а н д а. Не надо так нервничать, дорогой.

В и к т о р. Я никогда с тобой не стану обращаться, как он.

А м а н д а. Вот это правильно.

В и к т о р. Я слишком люблю тебя.

А м а н д а. Он тоже меня

В и к т о р. Хороша любовь! Ведь он даже один раз тебя ударил!

А м а н д а. Не один раз.

В и к т о р. И куда он тебя бил?

А м а н д а. По разным местам.

В и к т о р. Какой мерзавец!

А м а н д а. Я его тоже колотила. Как-то раз я об его голову разбила целых четыре грампластинки! Это было такое наслаждение!

В и к т о р. Видно, он сам тебя довел!

А м а н д а. Да, да, довел, и хватит об этом. Ей-Богу, для начала нашего медового месяца это не лучшая тема.

В и к т о р. Он не оценил счастья, которое ему выпало. (Подходит к ней, берет за руку.)

А м а н д а. Лучше погляди, как красиво играют на воде огни вон той яхты. Интересно, кто ее владелец.

В и к т о р. Завтра пойдем на пляж.

А м а н д а. Да. Я здесь хочу как следует загореть.

В и к т о р (укоризненно). Аманда!

А м а н д а. А что такое?

В и к т о р. Ненавижу загорелых женщин.

А м а н д а. Почему?

В и к т о р. Ну, по-моему, женщин загар не очень красит.

А м а н д а. Меня, дорогой, он ужасно красит.

В и к т о р. Ну, что ж, если ты так хочешь.

А м а н д а. Хочу и непременно! У меня с собой целая коллекция кремов и растираний для загара.

В и к т о р. У тебя и так чудесная кожа. (Целует ее в щечку.)

А м а н д а. Подожди, вот увидишь. Когда я стану вся такая бронзово-золотистая, ты еще сильнее меня полюбишь.

В и к т о р. Любить сильнее, чем я тебя люблю, уже невозможно.

А м а н д а. Жаль, дорогой. Я надеялась, наш медовый месяц будет шагом вперед.

В и к т о р. А где ты провела свой первый медовый месяц?

А м а н д а (предостерегающе). Виктор!

В и к т о р. Я хочу знать.

А м а н д а. В Сен-Морице. Туда все ездили.

В и к т о р. Терпеть не могу Сен-Мориц.

А м а н д а. Я тоже.

В и к т о р. И он сразу начал устраивать тебе скандалы?

А м а н д а. Нет, спустя пару дней. Я решила, на него так действует горный воздух.

В и к т о р. И все же ты любила его?

А м а н д а. Да, Виктор.

В и к т о р (положив руку ей на плечо). Моя бедная девочка.

А м а н д а. Дорогой, постарайся говорить не так напыщенно.

В и к т о р (задетый). Аманда!

А м а н д а. Похоже, у тебя обо мне неверное представление.

В и к т о р. В каком смысле?

А м а н д а. Я никогда не была бедной девочкой.

В и к т о р. Ну, это я фигурально...

А м а н д а. Да я прошла через страдания и муки сердца. Но это не было наивное девичье сердце. Это было сердце, умудренное опытом. Я с детства всегда все знала и чувствовала. Из-за этого мы и ссорились. Эллиот злился на меня, понимал, что я вижу его насквозь.

В и к т о р. А я был бы счастлив, если бы ты видела меня насквозь.

А м а н д а. Мой дорогой. (Целует его.)

В и к т о р. Я намерен сделать все, чтобы ты была счастлива.

А м а н д а. И как же это?

В и к т о р. Просто о тебе буду заботиться, и следить за тем, чтобы тебе было хорошо, ну, ты меня понимаешь.

А м а н д а (отстранясь от него, со вздохом). Нет, не очень.

В и к т о р. Мне кажется, ты меня любишь совсем не так, как Эллиота.

А м а н д а (подходя к баллюстраде). Ну, хватит об Эллиоте.

В и к т о р. Но разве я не прав?

А м а н д а. К тебе моя любовь гораздо более ровная, если ты об этом.

В и к т о р. И более долгая?

А м а н д а (садясь на баллюстраду). Хочу надеяться. (Протягивает ему руку.)

В и к т о р (взяв ее за руку, садится рядом). А ты помнишь, где мы c тобой в первый раз встретились?

А м а н д а. Конечно, помню. У Мэри Браун, на вечеринке.

В и к т о р. Незабываемая вечеринка, правда?

А м а н д а. Да, я прекрасно ее помню -- там на меня напала страшная икота.

В и к т о р. А я даже не заметил.

А м а н д а. Ослепила любовь с первого взгляда.

В и к т о р. А где ты впервые встретила Эллиота?

А м а н д а (резко поднимаясь). К чертям Эллиота!

В и к т о р (поднимаясь). Аманда!

А м а н д а. Я запрещаю тебе произносить это имя. Меня от него тошнит. У тебя, по-моему, что-то с психикой. Первый вечер нашего медового месяца, на небе полная луна, играет музыка, а тебя хватает только на разговоры о моем первом муже. Это какое-то кощунство. (Отворачивается.)

В и к т о р. Ну, не сердись.

А м а н д а. Мне это уже надоело.

В и к т о р (поворачивает ее к себе лицом). Ну, прости меня.

А м а н д а. Прощаю. (Целует его.) Но не начинай больше.

В и к т о р. Клянусь.

А м а н д а. Пойдем, надо переодеться к ужину. А ты еще даже не принял ванну. (Тянет Виктора к двери.)

В и к т о р. Где будем ужинать? Здесь внизу или пойдем в казино?

А м а н д а. В казино веселее.

В и к т о р. А после ужина мы там сыграем в рулетку.

А м а н д а. Нет, дорогой, мы там не сыграем в рулетку.

В и к т о р. Ты не любишь старую добрую рулетку?

А м а н д а. Я ненавижу старую добрую рулетку. Лучше мы сядем и чудненько поиграем в железку.

В и к т о р. Но только не за главным столом.

А м а н д а. А может, как раз за самым главным.

В и к т о р. Но, я надеюсь, ты не очень азартный игрок.

А м а н д а. Самый азартный в мире. В моей жизни случай решает все.

В и к т о р. Какая ерунда!

А м а н д а. Почему же ерунда? Наша с тобой встреча -- случай, значит, и наша любовь случайна. И случайность, что мы поехали отдыхать именно сюда. А учитывая то, как ты ведешь машину, просто поразительная случайность, что мы доехали. Миром правит случай.

В и к т о р. Знаешь, чем ближе я тебя узнаю, тем чаще ты меня беспокоишь.

А м а н д а. Значит, у нас тревожные перспективы.

В и к т о р. Ты какая-то не такая, как раньше, какая-то недовольная, раздражительная.

А м а н д а. Недовольная? Что ты, дорогой, я в жизни не была такой довольной, как теперь. Может быть, немного раздражительная -- наверное, еще не привыкла к тому, что я снова замужем. Что ж тут удивительного. (Садится.) Хотя вообще-то, радости медового месяца сильно преувеличивают.

В и к т о р. Ты так говоришь, потому что слишком горьким оказался твой первый медовый месяц.

А м а н д а. Ты опять начинаешь?

В и к т о р (становясь позади нее). И это не могло не ожесточить тебя.

А м а н д а. Ну, сам медовый месяц вовсе не был таким уж горьким. Весь кошмар начался после.

В и к т о р (целует ее в волосы). Я заставлю тебя забыть прошлое как дурной сон.

А м а н д а. Вряд ли получится, если ты каждую минуту будешь мне о нем напоминать.

В и к т о р. Я хочу как можно лучше понимать тебя.

А м а н д а. Хочешь или не хочешь... В женщине -- в настоящей женщине -- заключена некая вечно ускользающая тайна для мужчины. Для настоящего мужчины, конечно.

В и к т о р. А мужчина? В нем что, не может быть тайны?

А м а н д а. Ни малейшей. Мужчина прозрачен как стакан.

В и к т о р. Ну, понятно.

А м а н д а. Не переживай, дорогой. Это теории. На самом деле, наверное, все иначе.

В и к т о р. Лично я рад, что я нормальный.

А м а н д а. Немного странный повод для радости. Тебе не кажется?

В и к т о р. А ты -- разве нет?

А м а н д а. А я не уверена, что я нормальная.

В и к т о р. Да что ты, милая! Конечно! Ты восхитительно, божественно нормальная!

А м а н д а. Ну, разумеется, я не говорю по-китайски, и не хожу в рваных галошах. В этом смысле, я нормальная.

В и к т о р. Аманда!

А м а н д а. По-моему, на свете нет абсолютно нормальных людей, особенно по части личной жизни. Все зависит от обстоятельств. Настает момент, в небесах сходятся какие-то звезды, просыпаются неведомые стихии -- и человек не может за себя ручаться. Поэтому я так мучалась с Эллиотом. Он и я были как две едкие щелочи, бурлящие в одной бутылке под названием брак.

В и к т о р. А по-моему, не такая уж ты сложная натура, как тебе кажется.

А м а н д а. Я и не говорю, что я очень сложная, зато я точно знаю, что я очень легкомысленная.

В и к т о р. Ты меня пугаешь. Что значит -- легкомысленная?

А м а н д а. Я часто делаю все не то, что нужно.

В и к т о р. В каком смысле?

А м а н д а. В смысле морали. Путаю -- что можно, чего нельзя...

В и к т о р. Милая, ты просто чудо. (Целует ее в щечку.)

А м а н д а. Спасибо, дорогой, твоя оценка вдохновляет. (Взяв его за руку.) А теперь пойдем, ты еще должен принять ванну.

В и к т о р. Поцелуй меня.

А м а н д а (целуя его). Пойдем. Я-то уже готова -- только платье надеть.

В и к т о р. Мне нужно всего десять минут.

А м а н д а. А коктейль мы с тобой здесь выпьем.

В и к т о р. Прекрасно.

А м а н д а. Идем скорей.

Оба скрываются в своих апартаментах. Почти сразу же на другой половине сцены появляется Эллиот, в руках его поднос с двумя бокалами коктейля. Осторожно ставит поднос на стол.

Э л л и о т. Сибилла!

С и б и л л а. Что?

Э л л и о т. Иди, я коктейли принес.

С и б и л л а. Я не могу найти свою помаду.

Э л л и о т. Не страшно, можно попросить на кухне отварной свеклы.

С и б и л л а. Не говори глупостей.

Э л л и о т. Иди же скорей.

Эллиот неспешно подходит к баллюстраде, и смотрит вдаль. Взглянув на луну, вздыхает, садится на кресло спиной к деревцам в кадках, закуривает. Звучит музыка оркестра.

В дверях своего номера появляется Аманда, неся поднос с двумя бокалами коктейля. Стараясь не расплескать содержимое, ставит бокалы на стол. Теперь на ней неброское, но очень элегантное вечернее платье.

Эллиот начинает насвистывать мелодию оркестра. Аманда замечает его, садится в кресло и тоже насвистывает. Эллиот оборачивается. Оба смотрят друг на друга.

А м а н д а. Чудная мелодия, правда?

Э л л и о т (сдавленным голосом). Ты что здесь делаешь?

А м а н д а. Провожу свой медовый месяц.

Э л л и о т. Как интересно. Я тоже.

А м а н д а. Ну и как, надеюсь, все прекрасно?

Э л л и о т. Пока не знаю, я еще не успел начать.

А м а н д а. Вот и я тоже.

Э л л и о т. Господи, это же надо!

А м а н д а. Да, не могу сказать, что это слишком удачное совпадение.

Э л л и о т. Ты счастлива?

А м а н д а. Совершенно.

Э л л и о т. Прекрасно. Значит, все в порядке.

А м а н д а. А ты-то счастлив?

Э л л и о т. Безумно.

А м а н д а. Приятно слышать. Вероятно, мы еще увидимся. Au revoir! (Поворачивается к нему спиной.)

Э л л и о т (сухо). Всего наилучшего.

Не оборачиваясь, Аманда уходит к себе в номер. Эллиот смотрит ей вслед с выражением ужаса на лице. Появляется оживленная Сибилла в нарядном вечернем платье.

С и б и л л а. Ну, где тут мой коктейль?

Эллиот не реагирует.

(Подходя к нему ближе). Миленький, что с тобой?

Э л л и о т. Я как-то странно себя почувствовал.

С и б и л л а. Странно? В каком смысле? Тебе нездоровится?

Э л л и о т. Нездоровится.

С и б и л л а (с тревогой). Что случилось?

Э л л и о т (поворачиваясь к ней). Мы должны сейчас же уехать.

С и б и л л а. Уехать?!

Э л л и о т. Да, дорогая. И немедленно.

С и б и л л а. Эллиот!

Э л л и о т. У меня дурное предчувствие.

С и б и л л а. Ты с ума сошел!

Э л л и о т (взяв ее за плечи). Дорогая, очень тебя прошу: прояви чуткость, и понимание, и не расстраивайся, и не задавай никаких вопросов. Я абсолютно уверен: если мы не хотим разрушить наше счастье, нам надо сию секунду бежать отсюда.

С и б и л л а. Но почему?

Э л л и о т. Не могу тебе объяснить.

С и б и л л а. Мы и приехать-то не успели!

Э л л и о т. Я понимаю, но это уже не имеет значения.

С и б и л л а. Да что случилось-то? Что случилось?

Э л л и о т. Ничего не случилось.

С и б и л л а. Ты просто с ума сошел.

Э л л и о т. Пока еще не сошел, но наверняка сойду, если мы тут останемся еще хотя бы час.

С и б и л л а. А ты, случаем, не напился?

Э л л и о т (нервно). Каким случаем! У меня что, было время, чтоб напиться?

С и б и л л а (берет его за руку, тянет к двери). Милый, давай спустимся вниз, поужинаем, и тебе сразу станет легче.

Э л л и о т. Не старайся превратить все в шутку. Мне не до смеха.

С и б и л л а. Миленький, возьми себя в руки. Мы только что приехали. Вещи не распакованы. Сегодня первая ночь нашего медового месяца. И никуда мы отсюда не поедем.

Э л л и о т. Мы можем провести эту первую ночь в Париже.

С и б и л л а. Мы туда доберемся, когда ночь уже кончится.

Э л л и о т (положив руку ей на плечо и пытаясь говорить спокойно). Послушай, Сибилла. Я знаю, что для тебя это прозвучит дико и бессмысленно, но иногда я способен предсказать будущее. Почти как ясновидящий. И сейчас я физически чувствую надвигающуюся опасность. Если мы останемся, произойдет нечто ужасное. Я уверен.

С и б и л л а (сбрасывая его руку с плеча). Истерика и чушь!

Э л л и о т. Не истерика, и не чушь! Предчувствия -- это очень серьезно! Вспомни про ту женщину, которая должна была плыть на "Титанике", но в последний момент сдала билет, потому что у нее возникло предчувствие!

С и б и л л а. Причем тут эта женщина?

Э л л и о т. При том, что она прислушалась к внутреннему голосу, и это спасло ей жизнь. Все, о чем я прошу, это прислушаться к моему внутреннему голосу.

С и б и л л а. Ты думаешь, тут может произойти землетрясение или что-нибудь в этом роде?

Э л л и о т. Вот-вот, очень похоже. Это очень похоже на землетрясение. (Взглянув на дверь соседнего номера.) Или на извержение вулкана.

С и б и л л а. Во Франции не бывает землетрясений.

Э л л и о т. Еще как бывает. Вон в Ницце неделю назад приборы отметили толчок.

С и б и л л а. Толчок в Ницце! Там всегда толчея.

Э л л и о т. Очень остроумно, но сейчас не до каламбуров!

С и б и л л а. Извержение! Тут что, есть хоть один вулкан?

Э л л и о т (глянув на дверь соседей). Есть, и еще какой...

С и б и л л а. Эллиот, но послушай...

Э л л и о т (положив ей руки на плечи). Дорогая, будь умницей, и не спорь, я прошу, не надо со мной спорить.

С и б и л л а. Нет, я ничего не понимаю. Все это какой-то кошмар!

Э л л и о т. Ну, какой кошмар? Я прошу, я умоляю тебя только об одном -- уедем отсюда.

С и б и л л а. Но мне тут нравится!

Э л л и о т. Есть места в сто раз лучше!

С и б и л л а. Что же мы сразу туда не поехали?

Э л л и о т. Сибилла, дорогая...

С и б и л л а. Ну почему? Почему? Почему?

Э л л и о т. Не спрашивай. И клянусь тебе, я больше никогда ни о чем не попрошу.

С и б и л л а (усевшись в кресло, решительно). Куда-то ехать на ночь глядя -- даже думать не хочу! Это попросту смешно. Я целый день провела в дороге, с меня хватит, я устала.

Э л л и о т. Слушай, ты упряма, как ослица.

С и б и л л а. И очень этим горжусь.

Э л л и о т (в ярости). Плюхнулась на травку, задрала копыта, и не желает сдвинуться с места!

С и б и л л а. Вот именно, не желаю!

Э л л и о т. Если что-то на свете бесит меня по-настоящему -- так это тупое идиотское упрямство! На куски бы тебя мог разорвать!

С и б и л л а. И ты смеешь так со мной разговаривать! В наш медовый месяц!

Э л л и о т. К дьяволу этот медовый месяц! К чертям собачьим!

С и б и л л а (сквозь слезы). Боже мой! Эллиот!

Э л л и о т. Перестань реветь! Я спрашиваю: ты едешь со мной в Париж, или нет?

С и б и л л а. Меня никто так не третировал! Ты грубый и жестокий! Мама была права! Она сказала, ты даже ни разу не взглянул ей прямо в глаза!

Э л л и о т. Да? Как я мог взглянуть твоей матери прямо в глаза, если они у нее постоянно смотрят крест-накрест?

С и б и л л а. Ты совсем меня не любишь! Лучше бы я умерла!

Э л л и о т. Ты едешь со мной в Париж или нет?

С и б и л л а. Ни за что!

Э л л и о т. О, черт! (Решительно уходит в номер.)

С и б и л л а (бежит за ним). Эллиот! Боже! Эллиот!

Из своего номера быстро выходит Виктор, за ним -- Аманда.

В и к т о р (расхаживая между дверью и баллюстрадой). Когда ты сказала, что ты не совсем нормальная, ты была абсолютно права. Ты ведешь себя как лунатик!

А м а н д а. Да почему! Я только прошу о маленьком одолжении.

В и к т о р. Ничего себе маленькое одолжение!

А м а н д а. Если мы сейчас сядем на поезд, то через пару часов будем уже в Париже!

В и к т о р. А если мы сядем на другой поезд, то через пару недель будем уже в Шанхае. И смысла в этом столько же.

А м а н д а. Дорогой, ну, ради меня! Прояви благоразумие!

В и к т о р. Благоразумие?!

А м а н д а. Да-да, благоразумие! Если мы здесь останемся, мне будет ужасно плохо! Ты же не хочешь, чтобы во время медового месяца мне было ужасно плохо?

В и к т о р. А почему же ты мне раньше не говорила об этой трагедии с твоей сестрой?

А м а н д а. Я забывала.

В и к т о р. Как же можно такое забыть?

А м а н д а. У меня столько всего было в голове... Но когда я взглянула вниз, на казино, и еще этот лунный свет... Я снова все вспомнила.

В и к т о р. И когда же это случилось?

А м а н д а. Несколько лет назад, но такое чувство, словно это случилось вчера. У меня до сих пор перед глазами -- как она лежит мертвая с жутким выражением на лице. А потом ее тело надо еще было доставить в Лондон -- это такой ужас!

В и к т о р. Ты мне не говорила, что у тебя была сестра.

А м а н д а. Да ведь ее уже больше не было.

В и к т о р. Здесь что-то не так.

А м а н д а. Что за глупости! Что здесь не так?

В и к т о р. Да то, что, по-моему, все это неправда.

А м а н д а. Виктор!

В и к т о р. Ну, признайся. Ведь неправда!

А м а н д а. Не понимаю, как можно быть таким черствым и подозрительным!

В и к т о р (спокойно). Но ведь ты мне лжешь, Аманда.

А м а н д а (после короткой паузы). Ну, лгу.

В и к т о р. И не было у тебя никогда никакой сестры.

А м а н д а. Кажется была, мертворожденная.

В и к т о р. Ну и для чего было выдумывать?

А м а н д а. Я же тебе сказала: я очень легкомысленная.

В и к т о р. А почему ты вдруг так сильно захотела уехать отсюда?

А м а н д а. Если я скажу, у тебя испортится настроение.

В и к т о р. Ну, говори.

А м а н д а. Я тебя предупредила.

В и к т о р. Ну, говори же. Я прошу!

А м а н д а. Эллиот здесь.

В и к т о р. Что?!

А м а н д а. Я его видела.

В и к т о р. Когда?

А м а н д а. Когда ты был в ванной.

В и к т о р. И где он был?

А м а н д а. Вот здесь, в белом костюме. (Показывает в сторону соседнего номера.)

В и к т о р (скептически). В белом костюме.

А м а н д а. А что? Сейчас же лето.

В и к т о р. Опять выдумки.

А м а н д а. Да не выдумки. Он здесь, клянусь тебе.

В и к т о р. Ну, хорошо, допустим. И что из этого?

А м а н д а. Я не могу спокойно наслаждаться нашим с тобой медовым месяцем, зная, что он где-то под боком.

В и к т о р. Ну, не надо нервничать.

А м а н д а. Но это ужасно, как ты не понимаешь! Я в жизни не была в такой жуткой ситуации!

В и к т о р. А он тебя видел?

А м а н д а. Нет, он куда-то торопился.

В и к т о р. Куда он торопился?

А м а н д а. Господи, я-то откуда знаю! Что за дурацкий вопрос!

В и к т о р. Ну подожди, раз он тебя не видел, значит, все в порядке?

А м а н д а. Ничего не в порядке! Мы должны немедленно уехать.

В и к т о р. Но почему?

А м а н д а. Как ты можешь быть таким безмятежным!

В и к т о р. А я его не боюсь.

А м а н д а. Я тоже не боюсь. Дело не в том, что кто-то боится! А в том, что это ужасно неудобная ситуация.

В и к т о р. Провалиться мне, если я понимаю, как он может испортить нам с тобой медовый месяц!

А м а н д а. Один он мне уже испортил.

В и к т о р (помолчав). И вообще, я не верю, что он здесь.

А м а н д а. Говорю тебе -- здесь! Я его видела.

В и к т о р. Вероятно, оптический обман. В сумерках легко ошибиться.

А м а н д а. Никакой не обман.

В и к т о р. Я наотрез отказываюсь ломать все наши планы только из-за того, что тебе почудилось, что ты видела Эллиота. Требовать от меня этого просто смешно. Даже если он и вправду здесь, так что из этого? Может, ему будет в сто раз неприятнее, чем тебе. И очень хорошо. А попробует к тебе приставать, я ему шею сверну.

А м а н д а. Было бы очень неплохо.

В и к т о р. Ну и все, и не будем больше об этом.

А м а н д а. Ты что, и впрямь воображаешь, что от этого можно так легко отмахнуться?

В и к т о р. Аманда, я никуда не поеду. Если я с первых дней начну идти у тебя на поводу, наша жизнь скоро станет невыносимой.

А м а н д а (возмущенно). Виктор!

В и к т о р (хладнокровно). И перестань себя накручивать из-за ситуации, которая существует только в твоем воображении.

А м а н д а (с трудом сдерживаясь). Виктор, я прошу! В первый и последний раз. Уедем в Париж, ночным поездом. Умоляю, слышишь?

В и к т о р (непреклонно). Нет, дорогая, мы никуда не поедем.

А м а н д а. Да. Я была дура -- выйти за старикашку, который ради меня не способен поднять зад с кресла!

В и к т о р. А злиться ни к чему.

А м а н д а. Индюк надутый!

В и к т о р (потрясенно). Что? Что ты сказала?

А м а н д а. Я сказала, индюк надутый! Потому что ты и есть надутый индюк! Смотри, не лопни от собственной важности! (Отворачивается от него.)

В и к т о р (подступая к ней). Аманда, возьми себя в руки!

А м а н д а. Отойди от меня! Мне стыдно, что я вышла замуж за такого напыщенного болвана.

В и к т о р (после паузы, с большим достоинством). Я буду в баре. Когда захочешь поужинать, можешь зайти и сообщить об этом.

А м а н д а. Убирайся, убирайся, убирайся!

Виктор с достоинством удаляется. В тот же момент из своего номера вылетает Эллиот, и следом за ним вся в слезах, Сибилла. Эллиот останавливается спиной к Аманде. Сибилла тоже останавливается, причем так, что Аманда не видит ее из-за спины Эллиота.

Э л л и о т. Перестань реветь, или я тебя убью!

С и б и л л а. Боже мой, зачем я тебя встретила, я уж не говорю, зачем я за тебя вышла! Неудивительно, что Аманда тебя бросила, если ты с ней обращался, как со мной! Лично я иду вниз и буду ужинать одна, а ты делай что хочешь!

Э л л и о т. Иди, иди! Чтоб ты подавилась!

С и б и л л а (сквозь слезы). Боже мой!

Рыдая, уходит. Эллиот идет к баллюстраде. Пытаясь справиться с нервами, достает сигарету.

А м а н д а. Ради Бога, дай мне тоже.

Э л л и о т (протягивает ей пачку). Держи. (Дает ей прикурить, закуривает сам.)

А м а н д а. Меня всю трясет от злости!

Э л л и о т. Меня тоже.

А м а н д а (выпуская струю дыма). Ну, и что делать?

Э л л и о т (выпуская струю дыма). А я почем знаю!

Пауза. Оба яростно дымят.

А м а н д а. Чья это там яхта?

Э л л и о т. Кажется, герцога Вестминстера. Она всегда тут.

А м а н д а. Хотела бы я на ней очутиться.

Э л л и о т. И я бы хотел, чтоб ты на ней очутилась.

А м а н д а. А вот гадости говорить не нужно.

Э л л и о т. А вот мне -- нужно! Очень даже нужно! В жизни не испытывал большего желания говорить гадости!

А м а н д а. В свое время у тебя это желание не проходило.

Э л л и о т (поворачиваясь к ней лицом). Слушай, Аманда, если ты будешь ко мне придираться, я тебя сброшу отсюда вниз!

А м а н д а. Да? Ну давай, попробуй!

Э л л и о т. Уже и так всех вокруг довела!

А м а н д а. Это я всех довела? А может, ты?

Э л л и о т. С той секунды, что я имел несчастье тебя впервые увидеть, вся моя жизнь стала невыносимой.

А м а н д а. Да хватит! В твоей ругани нет никакого смысла.

Э л л и о т. Ни в чем на свете нет никакого смысла. И никакого выхода из этого тоже нет.

А м а н д а. Ох, только без мелодрам!

Э л л и о т. Коктейль хочешь? У меня два.

А м а н д а. У меня тут тоже два.

Э л л и о т. Давай начнем с моих.

Аманда переходит на другую часть террасы. Эллиот подает ей один бокал, сам берет другой.

А м а н д а. Может, напьемся до поросячьего визга?

Э л л и о т. Это не выход. Мы же с тобой как-то попробовали. И конец был ужасен.

А м а н д а. Но начало было чудесное.

Э л л и о т. Аманда, у тебя распутная память. За тебя.

Оба салютуют друг другу бокалами и торжественно пьют.

А м а н д а. Когда я тебя увидела, я сразу решила уехать, но моего же с места не сдвинешь.

Э л л и о т. Как его зовут?

А м а н д а. Виктор. Виктор Принн.

Э л л и о т. За мистера и миссис Принн. (Пьет.) Мою тоже не заставишь шевельнуться.

А м а н д а. Как ее зовут?

Э л л и о т. Сибилла.

А м а н д а. За мистера и миссис Чейз. (Пьет.)

Э л л и о т. А ты его любишь?

А м а н д а. Конечно.

Э л л и о т. Смешно.

А м а н д а. Что смешного? Ты же свою тоже любишь, разве нет?

Э л л и о т. Разумеется.

А м а н д а. Видишь, как хорошо.

Э л л и о т (глядя на нее). Да уж мы оба видим, как хорошо.

Пауза.

А м а н д а. Какая она у тебя?

Э л л и о т. Милая, славная, хорошенькая, прекрасно играет на рояле.

А м а н д а. Это плюс.

Э л л и о т. А твой?

А м а н д а. Не желаю его обсуждать.

Э л л и о т. Ну и не надо. Видимо, скоро сам сюда выскочит, так что увижу. Он знает, что я здесь?

А м а н д а. Я ему сказала.

Э л л и о т (саркастически). Ну, совсем приятная ситуация.

А м а н д а. Не бойся, он тебя не тронет.

Э л л и о т. Пусть только сунется, я так заору -- он оглохнет.

А м а н д а. А Сибилла знает, что я здесь?

Э л л и о т. Нет. Я ей сказал, что у меня дурное предчувствие. Из кожи вон лез, чтоб уговорить ее уехать в Париж.

А м а н д а. Я тоже пыталась. Хорошо еще, что у нас обоих ничего не вышло. Наверняка все столкнулись бы где-нибудь по дороге.

Э л л и о т (со смехом). В какой-нибудь паршивой тесной гостинице.

А м а н д а (смеясь). Это был бы совсем кошмар!

Э л л и о т (придвигаясь к ней). Я прямо вижу, как на рассвете мы все крадемся вниз, чтоб пораньше смыться.

Оба от души смеются, все ближе придвигаясь друг к другу. Внезапно оба осознают происходящее и перестают смеяться.

А м а н д а. Ну и где сейчас твоя?

Э л л и о т. А ты что, не слышала как она тут кричала? Спустилась вниз, наверное, в ресторане.

А м а н д а. А мой с важным видом сидит в баре.

Э л л и о т. Да, дело серьезное.

Пауза. Аманда подходит к баллюстраде, садится.

А м а н д а. И давно ты с ней познакомился?

Э л л и о т. Месяца четыре назад, у друзей, в Норфолке.

А м а н д а. В Норфолке? Тоскливый городишко. (Пьет.)

Э л л и о т. А сколько лет нашему милейшему Виктору?

А м а н д а. Тридцать четыре... или пять. А Сибилле?

Э л л и о т. Сказать стыдно. Всего двадцать три.

А м а н д а. Да. Здорово ты вляпался.

Э л л и о т. А я твой выбор оценю позже, когда лично увижу нашего милейшего Виктора.

А м а н д а (поднимаясь). Пожалуйста, прекрати называть его "милейший Виктор". Меня это раздражает.

Э л л и о т. А я думал, ему идет. Я его так представляю: скучный, честный, страшно положительный, в очках. Милейший Виктор.

А м а н д а. Я уже сказала: не желаю его обсуждать. И между прочим, у меня хватает такта, чтобы удержаться от замечаний по поводу Сибиллы.

Э л л и о т. Но ты сказала, что Норфолк -- тоскливый городишко.

А м а н д а. К ней это не относилось, или может, из-за нее он был еще тоскливее?

Э л л и о т. Когда ты о ней говоришь, в твоем голосе столько яда!

А м а н д а. Больше я не скажу о ней ни слова.

Э л л и о т. Отлично. А я -- о Викторе

А м а н д а (с достоинством). Буду очень благодарна.

Пауза. Оркестр играет мелодию, звучавшую в самом начале.

Э л л и о т. У этого оркестра поразительно узкий репертуар.

А м а н д а (поворачиваясь к нему). Похоже, они ничего другого вообще играть не умеют.

Э л л и о т. Точно.

А м а н д а. Банальная мелодия, а вот действует.

Э л л и о т. Мне жаль, что все так вышло, честное слово. Полжизни бы отдал, чтоб этого избежать.

А м а н д а. Я знаю. И мне очень жаль. Нам ужасно не повезло.

Э л л и о т. Ты не волнуйся, завтра я в любом случае уеду.

А м а н д а. Очень благородно с твоей стороны. (Ставит пустой бокал на стол, вынимает сигарету из своей пачки.)

Э л л и о т. Надеюсь, у тебя все сложится замечательно, и ты будешь очень счастлива.

А м а н д а. Спасибо тебе. Я тоже надеюсь, что у тебя все сложится. (Переходит на свою половину террасы.)

Пауза. Эллиот ставит на стол свой бокал, закуривает.

Э л л и о т. До чего назойливый мотив.

А м а н д а. Не говори. (Смотрит на него.)

Э л л и о т. Скажи, только честно, что ты сейчас вспомнила?

А м а н д а. Зимний каток возле Палас-Отеля, и как все скользили вокруг нас в ярких костюмах, а ты стоял на коленях и завязывал мне шнурки на коньках.

Э л л и о т. Ну да, а перед этим ты шлепнулась прямо на задницу.

А м а н д а. А с твоей стороны было свинство так смеяться, я ужасно обиделась.

Э л л и о т. Бедняжка.

А м а н д а. А помнишь, как мы утром просыпались, выходили на балкон, и смотрели вниз, на долину...

Пауза.

Э л л и о т. Голубые тени на белом снегу, невероятная свежесть, чистота, и весь мир как на ладони... Это было прекрасно.

А м а н д а. Да, надо признать, у нас с тобой было несколько славных моментов.

Э л л и о т. Несколько! У нас их было множество, просто все хорошее быстро улетучивается из памяти, а плохое остается.

А м а н д а. Да. Дураки мы были, что все сломали. Какие дураки.

Э л л и о т. Значит, ты чувствуешь то же, что и я?

А м а н д а (устало). Ну, конечно же.

Э л л и о т. И почему все так вышло?

А м а н д а. Видно, ноша оказалась нам не под силу.

Э л л и о т. А ведь мы любили друг друга до безумия.

А м а н д а (отвернувшись). Смешно, правда?

Э л л и о т (невесело). Куда уж смешнее.

А м а н д а. Эгоизм, грубость, упрямство, нелепая ревность -- они проявились в нас именно потому, что мы так любили друг друга.

Э л л и о т. А, может, все это и раньше в нас сидело.

А м а н д а. Нет-нет, это любовь. К черту любовь.

Э л л и о т. К черту любовь.

А м а н д а. А теперь мы оба все начинаем заново, с двумя совершенно другими людьми. У каждого из нас новая любовь, да?

Эллиот не отвечает.

А м а н д а (глядя на него). Ведь так?

Э л л и о т (глядя на нее). Нет, не так!

А м а н д а. Эллиот!

Э л л и о т. Нет у нас обоих никакой новой любви, сама знаешь. Спокойной ночи, Аманда. (Резко повернувшись, идет к своей двери.)

А м а н д а. Эллиот, это же глупо, подожди. (Переходит на его сторону террасы.)

Э л л и о т. Я должен пойти и найти Сибиллу.

А м а н д а. А я должна найти Виктора.

Э л л и о т (повернувшись к ней, резко). Что же ты не идешь?

А м а н д а. Не хочу.

Э л л и о т. Мы ведем себя постыдно.

А м а н д а. Не уходи. Мне сейчас ужасно плохо. Побудь со мной еще хотя бы минуту. Если ты уйдешь, я с ума сойду. (Подходит к баллюстраде.) Не будем больше говорить о нас. Будем говорить о другом, о чем хочешь, только не уходи, дай мне взять себя в руки.

Э л л и о т. Хорошо.

Мертвая пауза.

А м а н д а (не глядя на него). Чем ты занимался все это время? Эти последние годы?

Э л л и о т (не глядя на нее). Много путешествовал. Весь мир объездил, с того времени как мы...

А м а н д а. Ясно, ясно... Ну и как?

Э л л и о т. Что -- мир? О, мир прекрасен.

А м а н д а. В Китае, наверное, страшно интересно.

Э л л и о т. Да, Китай... Большая страна.

А м а н д а. А как тебе Япония?

Э л л и о т. Гораздо меньше.

А м а н д а. И ты пробовал акульи плавники? И входя в дом, снимал обувь? И палочками ел, и все такое?

Э л л и о т. Ну да, практически все такое.

А м а н д а. А как Индия? Все эти заклинатели змей, и факиры, и Тадж-Махал!.. Тебе Тадж-Махал понравился?

Э л л и о т (глядя ей в глаза). Да, это что-то невероятное, какая-то сказка.

А м а н д а (отвечая на его взгляд). А ты видел его ночью, при лунном свете? Говорят, его нужно видеть при лунном свете.

Э л л и о т (не сводя с нее глаз). Да, этот лунный свет так обманчив.

А м а н д а. Скажи, он ведь непохож на то, как его рисуют на коробках печенья? Я этого всегда боялась...

Э л л и о т (негромко). Милая моя, я так тебя люблю.

А м а н д а. А священных слонов, ты, конечно, видел? Говорят, они невероятно белые, и невероятно добрые.

Э л л и о т. Я никого никогда так не любил.

А м а н д а. Не надо, прошу тебя, Эллиот, не надо.

Э л л и о т. И ты тоже меня любишь. (Делает шаг к ней.) В этом нет никаких сомнений, правда?

А м а н д а. Нет, в этом нет никаких сомнений.

Э л л и о т. Ты сейчас такая красивая, в этом проклятом лунном свете. Эта чистая прохладная кожа, эти сверкающие глаза... Я на тебя смотрю, и с каждой секундой ты становишься все красивее и красивее. Мне все в тебе знакомо. В тебе нет ни единой клеточки, которую я не знал бы, не помнил бы, и не любил.

А м а н д а. Я счастлива, милый.

Э л л и о т. И у меня только одно желание, страстное, из глубины души -- чтобы ты вернулась ко мне. Слышишь?

А м а н д а. Не говори больше ничего, или я сейчас буду плакать.

Эллиот с нежностью привлекает ее к себе, и несколько секунд они стоят обнявшись. Наконец, Аманда отстраняется.

Что же теперь будет? Милый, что теперь будет?

Э л л и о т. Не знаю. Я погиб, вот и все.

А м а н д а. Нужно что-то придумать, быстро что-то придумать...

Э л л и о т. Надо бежать.

А м а н д а. Вместе?

Э л л и о т. Конечно, вместе!

А м а н д а. Это невозможно. Невозможно!

Э л л и о т. Мы должны это сделать!

А м а н д а. Виктор же с ума сойдет!

Э л л и о т. Сибилла, наверное, тоже, но выхода нет. Ты представь, что их ждет, если мы тут останемся, изображая любовь к ним, а сами будем сходить с ума друг по другу!

А м а н д а. Им нужно сказать.

Э л л и о т. Что?

А м а н д а. Нужно позвать их и обо всем сказать.

Э л л и о т. А вот это невозможно. Сама знаешь, невозможно!

А м а н д а. Но это будет честно.

Э л л и о т. Честно или нечестно, я и подумать об этом не могу. Как говорить? С чего начать?

А м а н д а. В такие моменты надо доверять вдохновению.

Э л л и о т. Да не будет в этот момент никакого вдохновения. Будет самый ужасающий момент, который можно представить.

А м а н д а. Ну хорошо, что ты предлагаешь? Они могут появиться в любую секунду.

Э л л и о т. Мы должны выбрать -- и немедленно: или мы сейчас вместе уходим, или остаемся с ними, но больше не увидимся, никогда.

А м а н д а. Не болтай глупостей, разве тут может быть выбор?

Э л л и о т. Конечно, нет. Пошли! (Хватает ее за руку и тянет к своей двери.)

А м а н д а. Постой, погоди! Все это бред, с нами что-то происходит, мы с ума сошли!

Э л л и о т. Да, и уже давно!

А м а н д а. Но куда мы с тобой?

Э л л и о т. Сначала в Париж, моя машина в гараже.

А м а н д а. Они же поедут за нами.

Э л л и о т. Это не главное. Главное -- решиться.

А м а н д а. У меня в Париже есть квартира.

Э л л и о т. Это хорошо.

А м а н д а. На авеню Монтень. Я оставила ее Фриде, это моя подруга, но она уехала в Биарриц, так что сейчас там никого.

Э л л и о т. Виктор знает про эту квартиру?

А м а н д а. Знает, что она есть, но понятия не имеет, где.

Э л л и о т. Это еще лучше.

А м а н д а (подходя к баллюстраде). Мы чудовища, мы преступники, мы за это еще поплатимся. Я знаю, еще поплатимся.

Э л л и о т. Другого выхода нет.

А м а н д а. Опять начнутся все эти ссоры и скандалы.

Э л л и о т. Нет-нет, мы теперь старше и мудрее.

А м а н д а. Какая разница! Стоит одному из нас хоть немного понервничать, и опять -- слово за слово...

Э л л и о т. Слишком долгие сомнения, Аманда!

А м а н д а. Я просто пытаюсь рассуждать здраво.

Э л л и о т. А рассуждаешь абсолютно по-идиотски!

А м а н д а. Я -- по-идиотски? А может, ты?

Э л л и о т. Но послушай, Аманда...

А м а н д а (потрясенно). Боже мой!

Э л л и о т (бросаясь к ней). Милая, ради Бога, я не хотел...

А м а н д а (усевшись на кресло возле деревьев, медленно). Я не сойду с этого места, пока мы не заключим договор -- торжественный священный договор: никогда больше не ссориться.

Э л л и о т. Заключить-то легко, соблюдать трудно.

А м а н д а. Нет, ведь все начинается с мелких пререканий. Так вот, надо дать клятву: кто из нас первый заметит, что мы пререкаемся, тот сразу это прекратит. Нужна условная фраза, как пароль. Кто бы ее ни произнес, оба замолкают не меньше чем на пять минут.

Э л л и о т. На две. И платит выкуп за то, чтобы снова заговорить.

А м а н д а. Согласна. А какой будет пароль?

Э л л и о т (быстро). Джордж Гордон Байрон.

А м а н д а. Хорошо, сойдет.

Э л л и о т. Идем же скорей!

А м а н д а (направляясь за ним к двери). А вдруг мы сейчас кого-нибудь из них встретим? Что будем делать?

Э л л и о т. Помчимся как два зайца.

А м а н д а (уже у дверей). А как же наши вещи?

Э л л и о т. У меня две сумки, я их даже распаковать не успел.

А м а н д а. А у меня чемодан.

Э л л и о т. Пошлем за ним портье.

А м а н д а. Нет, все это ужасно... Ужасно!

Э л л и о т. Идем, идем, нет времени!

А м а н д а. Мы что, так ничего им и не оставим? Даже записки?

Э л л и о т. Нет, нет, мы им по дороге отправим телеграмму.

А м а н д а (быстро отходя от двери). Милый, я не могу. Это так жестоко с нашей стороны, я просто не могу...

Э л л и о т (догоняет ее, заключает в объятия и горячо целует). Ты, наконец, будешь слушаться?

А м а н д а. Да, но Эллиот, милый...

Э л л и о т. Джордж Гордон Байрон!

Крепко взяв Аманду за руку, Эллиот увлекает ее к двери. Едва они выходят, слышится голос Виктора "Аманда! Ты где, Аманда?", и сам Виктор с недоуменным видом возникает в дверях своего номера. Почти одновременно слышится голос Сибиллы: "Эллиот! Эллиот!" -- на террасе появляется Сибилла.

В и к т о р. Добрый вечер.

С и б и л л а (беспокойно). Добрый... Я тут ищу... своего мужа...

В и к т о р. Да? Забавно. Я ищу свою жену.

С и б и л л а. Какое совпадение. (Нервный смешок.)

В и к т о р. Здесь очень красивый вид, не правда ли?

С и б и л л а. Чудесный.

В и к т о р. Вы здесь уже давно?

С и б и л л а. Нет, мы только сегодня приехали.

В и к т о р. Опять совпадение. Мы тоже.

С и б и л л а. Да, забавно.

В и к т о р (подходя к столику). Не хотите ли коктейля?

С и б и л л а (подходя к своему столику). Нет-нет, большое вам спасибо, я... (Замечает два пустых бокала, стоящих на баллюстраде. Несколько мгновений смотрит на них.)

В и к т о р. Тут у меня два.

С и б и л л а (решительно вскидывая голову). Большое спасибо. Выпью с удовольствием.

В и к т о р (подходя к ней, но оставаясь на своей половине). Ну и прекрасно. Прошу.

С и б и л л а (берет коктейль, оставаясь на своей половине). Благодарю вас.

В и к т о р (преувеличенно-бодро). За отсутствующих друзей!

С и б и л л а. За отсутствующих друзей. Здесь такой вид -- как в сказке, правда? Смотрите, яхта! Как огоньки в воде отражаются!

В и к т о р. Интересно, кому эта яхта принадлежит?

Медленно закрывается

занавес

Private Lives        Действие второе        Действие третье